Про математику в лингвистике и искусственного Бетховена
Может ли парализованный человек силой мысли управлять протезом? Зачем лингвисты математизируют тексты? Так ли хороша зелёная энергетика и что искусственный интеллект может дать искусству?
Об этом и многом другом говорили в Казанском федеральном университете на «Техноночи» – очередном мероприятии научно-популярного цикла «PROНаука в КФУ».
Как мы уже рассказывали (см. «РТ» от 22.03.2022), «Техноночь» стала первой за три года серией цикла «PROНаука», которая прошла в очном формате. Судя по всему, казанцы сильно соскучились по такому формату мероприятий: холл второго университетского корпуса был переполнен студентами, школьниками и их родителями. Тесно было и в двух аудиториях, где параллельно шли лекции проекта.
Основной темой мероприятия на сей раз были искусственный интеллект, современные технологии, нейросети etc. Как выяснилось, этому есть место даже в лингвистике. Доктор филологических наук, профессор кафедры теории и практики преподавания иностранных языков Института филологии и межкультурной коммуникации КФУ Марина Солнышкина рассказала в своей лекции о работе лаборатории «Текстовая аналитика». Оказывается, любой текст можно с математической точностью измерить на предмет читабельности, этими исследованиями и занимается лаборатория КФУ. Машина анализирует текст по 45 различным параметрам. В лаборатории исследовали школьные учебники. Скажем, по поводу учебников обществознания для 9-го класса вердикт искусственного интеллекта был неутешителен: он совершенно нечитабелен… А значит, у детей, осваивающих этот учебник, пропадает желание учиться. Не понимая сути, они зазубривают параграфы, которые ничего не дают им для роста и развития. Более того, если в построении учебников нет постепенного усложнения текстов (в идеале материал в конце учебного года должен быть сложнее, чем тот, что изучают в сентябре), то у школьников опять же не вырабатывается способность осваивать тексты новых уровней сложности. И когда мы сетуем, что наши дети не читают ничего сложнее блогов в интернете, неплохо бы понимать, что чтение сложных текстов – навык, которому надо учить…
Основной темой мероприятия на этот раз были искусственный интеллект, современные технологии, нейросети etc
Большой интерес вызвала лекция московского гостя, главного редактора портала neuronovosti.ru, научного журналиста Алексея Паевского «Интерфейсы «мозг – компьютер». Он рассказал о том, как современные нейротехнологии помогают полностью парализованным людям поддерживать связь с внешним миром. Уже есть успешные примеры того, как «силой мысли» (а точнее, с помощью вживлённых в мозг имплантов с электродами) люди могут, например, набирать текст на мониторе компьютера и управлять даже искусственными протезами конечностей. И это, конечно, открывает перед медициной невиданные ранее возможности и дарит надежду многим несчастным.
С лекцией о проблемных моментах зелёной энергетики выступила заместитель директора Института экологии и природопользования КФУ Мария Кожевникова. Пафос её выступления был в том, что возобновляемые источники энергии (ветер, солнце) – это, конечно, хорошо, но не так однозначно, как пытаются подчас представить экоактивисты. Например, ветровые и солнечные станции нуждаются в аккумуляторах, «а это всегда тяжёлые металлы, которые ещё надо добыть, выделить, а это тоже огромные затраты и нагрузка на экосистемы в целом». К тому же исследования в том районе Татарстана, где работает экспериментальная ветровая установка, показали, что из-за вибрации почвы от ветряков убегают мелкие животные и земноводные – лягушки и мыши, а это вообще-то ведёт к нарушению пищевой цепочки…
Нашлось место на «Техноночи» и искусству. Доцент кафедры политологии Института социально-философских наук и массовых коммуникаций КФУ Виктор Сидоров рассказал о том, как в парадигме нового времени арт-объектом становится уже само тело художника (да-да, все эти перформансы и инсталляции – самый настоящий акт искусства!), а в это же время искусственный интеллект пытается освоить традиционные художественные жанры. Скажем, в нейросеть загрузили музыку Бетховена, и на основе этих знаний она «сочинила» 10-ю симфонию гения (при жизни Бетховен, напомним, написал девять симфоний). Слушатели познакомились с фрагментом нового опуса и могли убедиться, что стиль композитора вполне узнаваем. Хотя, по словам лектора, музыковеды единогласно постановили: до уровня живого гения его нейропоследователь всё же сильно недотянул…
Евгения ЧЕСНОКОВА, «РТ»,
Полина СУХАЯ