Другой Шостакович. Как советский композитор обставил хитмейкеров из США
115 лет назад, 25 сентября 1906 года, в Санкт-Петербурге, в семье заведующего Городской поверочной палаткой и пианистки родился сын. Ему будет суждено стать одним из самых успешных и самых любимых композиторов XX столетия. Можно даже сказать, что он станет своего рода символом отечественной музыки. Его имя – Дмитрий Шостакович.
Как правило, когда речь заходит о влиянии Дмитрия Дмитриевича на развитие музыки, обращаются к тому, что принято называть «серьёзной работой». То есть к крупным музыкальным формам, и, прежде всего, к симфониям. Спору нет, здесь он выступает как непревзойдённый мастер. Мастер, способный заставить любую аудиторию, даже тех, кто считает классическую музыку лютой нудятиной, слушать и сопереживать.
Здесь, разумеется, нельзя не вспомнить его Седьмую симфонию, которую ещё иногда называют «Ленинградской». Мир её услышал в 1942 году, и был потрясён. В Англии 10 тысяч слушателей приветствовали исполнение этой музыки стоя. Ведущие американские дирижёры почти что дрались за право первого исполнения Седьмой симфонии. Победил знаменитый Артуро Тосканини, да и то лишь по той причине, что его поддерживала крупнейшая медиакорпорация NBC, которая посулила советскому посольству 10 тысяч долларов за право радиотрансляции. Проняло даже немцев, стоявших тогда у ворот Ленинграда. Некоторые из них слышали советскую премьеру симфонии – она состоялась 9 августа 1942 года. Двое туристов впоследствии разыскали Карла Элиасберга, дирижировавшего в тот день: «Мы запомнили 9 августа навсегда. Мы всё слышали тогда. И поняли, что проиграем войну. Мы ощутили силу, способную преодолеть голод, страх, и даже саму смерть».
Всё так. Но не будет забывать и слова Анны Ахматовой, которая подарила композитору свой сборник стихов, снабдив его такой дарственной надписью: «Дмитрию Дмитриевичу Шостаковичу, в чью эпоху я живу на земле». Это можно понимать как комплимент, но можно и буквально. Дело в том, что даже в годы травли, когда композитор был обвинён в профнепригодности, лишён звания профессора Московской и Ленинградской консерваторий и уволен, его произведения всё равно звучали, и поделать с этим ничего было нельзя.
Разгадка проста. Именно Шостакович стоял у истоков советской музыки для кино, сумев поднять её на такую высоту, что иные режиссёры понимали – удачным их фильм будет лишь тогда, когда за музыку возьмётся Шостакович.
То есть Андрей Жданов, обрушившийся на Шостаковича в 1948 году, мог, конечно, добиться и его увольнения, и лишения звания профессора, и запрета на исполнение его «буржуазно-формалистических» произведений. Но и только. Известно же, что «Из всех искусств, для нас важнейшим является кино». А с этим утверждением Ленина, хотя на самом деле оно и принадлежит Луначарскому, особо не поспоришь. И вот в том же самом 1948 году на экраны выходит фильм «Молодая гвардия», а в следующем году – картины «Встреча на Эльбе» и «Взятие Берлина». Фильмы для советской власти знаковые, вышедшие в «период малокартинья», то есть идеологически выверенные по самое горло. А композитор – внезапно – опальный Шостакович.
Самое забавное, что с миром кинематографа у него отношения сложились очень и очень давно – ещё когда кино называли «Великий немой». И, надо сказать, что эти отношения были далеко не безоблачными. В 1922 году умер отец Шостаковича, и семья осталась фактически без средств к существованию. И шестнадцатилетний студент консерватории принялся искать работу.
Нашёл он её довольно быстро. Угар НЭПа. Возникают и быстро развиваются «электротеатры» - так тогда называли кинозалы. В ноябре 1922 года Шостакович устраивается тапёром в петроградский электротеатр «Светлая лента» - долбить по клавишам, «иллюстрируя» картины. Там его жестоко кинули с зарплатой, не заплатив за два месяца. А вот в «Сплендид-паласе» всё сложилось неплохо. Во всяком случае, с заработком. С музыкой было гораздо хуже. Его импровизации бесили владельцев, и, к тому же, Шостакович почти перестал появляться в консерватории. Дело дошло до того, что ему пришлось оправдываться перед преподавателями: «Уверяю вас, что я не гоняю лодыря. Меня очень подкузьмил кинематограф. Я, когда прихожу домой, то в ушах у меня стоит киномузыка, а в глазах стоят ненавистные мне герои. Поэтому утром я встаю очень поздно и с больной головой. Ползут в голову всякие гнусные мысли, вроде того, что я продался за 134 рубля и стал кинопианистом... Я надеюсь, что скоро у меня это всё пройдёт».
К счастью, это не прошло. Вернее, прошло, но не окончательно. На рубеже 1920-1930-х годов альянс Шостаковича с кинематографом вышел на принципиально новый уровень. Учитывая солидный тапёрский опыт, Шостаковича привлекла к работе Ленинградская фабрика «Совкино», ставшая впоследствии знаменитым «Ленфильмом». В 1929 году на экраны выходит фильм «Новый Вавилон» о Парижской коммуне. Пока ещё немой, но сопровождаемый при показах оригинальной музыкой Шостаковича. Сотрудничество режиссёра этой картины, Григория Козинцева, и Шостаковича уже после войны подарит нашему кинематографу такие шедевры, как «Гамлет» и «Король Лир». Причём Козинцев особо отметит роль композитора в успехе этих картин: «Я знал – как бы ни было трудно снять фильм, всё равно будет момент настоящей радости. Это тот момент, когда в ателье придут оркестранты, разложат партитуры, дирижёр взмахнёт палочкой – и я услышу Шекспира. Когда я слышу Шостаковича, мне кажется, я слышу голос автора – живой, современный голос Шекспира... »
А 7 ноября 1932 года, к пятнадцатой годовщине Великой Октябрьской Революции, на экраны выйдет знаменитая картина «Встречный». Многие сейчас с трудом смогут вспомнить, о чём, собственно этот фильм. А вот «Песню о встречном», которая «Нас утро встречает прохладой», помнят отлично. Автор первого советского кинохита, конечно же, Дмитрий Шостакович.
Спустя почти 11 лет, 13 сентября 1943 года, станет ясно, что Шостакович создал не советский, а общемировой хит. На экраны США выйдет фильм-мюзикл Thousand Cheers, повествующий, конечно же, о любви. Но в условиях войны. То есть повествующий также и о любви к Родине и делу мира. Именно поэтому в финале картины главная героиня фильма, Кэтрин Джонс в исполнении Кэтрин Грейсон возглавляет мужской хор союзников, сражающихся с нацизмом. И солирует в песне United Nations on the March. Эта композиция – не что иное, как та самая «Песня о встречном» Дмитрия Шостаковича. Кстати, его имя честно упомянуто в титрах.
Вообще-то у американцев память короткая – каждый следующий хит, как принято считать, вытесняет в их сознании предыдущий. Но не в этом случае. Когда в 1949 году Шостакович попал в США в составе делегации на Всеамериканский конгресс в защиту мира, обнаружилось, что его хит помнят и исполняют с удовольствием. Более того – его имя стало настолько популярным, что его использовали как рекламу. Ему пришлось буквально на пять минут забежать в нью-йоркскую аптеку за аспирином. Выйдя на улицу, он оторопел. Один из рабочих уже устанавливал в витрине огромный плакат: «У нас покупает Дмитрий Шостакович!»