«Высшая свобода – отказ от всей свободы». Почему в новом альбоме Noize MC так много Солженицына, совсем нет Летова и при чем тут Оксимирон
Осень выдалась музыкальной. И не только потому, что сезон, а еще потому, что проявились те, кого так долго, иногда даже слишком, ждал слушатель.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
С новыми альбомами вышли ABBA (40 лет паузы), Адель (6 лет), Оксимирон (5 лет), Стинг (5 лет), «Серьга» (4 года), «Грот» (4 года), а еще были Канье Уэст, трибьют группы «Тату» и сборник дуэтов от Элтона Джона после пятилетней паузы.
Словом, пандемия вернула музыкантам вкус к творчеству. Даже самым взыскательным, спесивым и позабытым.
В российском рэп-сообществе активнее всего обсуждали не Канье Уэста и даже не «Грот», а Оксимирона и Noize MC.
Самый загадочный и цитируемый российский рэпер Мирон Федоров (Оксимирон), всерьез считающий себя героем античной пьесы наяву, выпустил третий микстейп («Смутное время») с виктимной десятиминутной исповедью («Кто убил Марка?») и анонсировал выход нового альбома 1 декабря 2021 года. Каждый его альбом ждут очень и очень долго. Такова традиция. Шутки на эту тему стали мемами.
А стабильно входящий в рейтинг Forbes самых успешных звезд России Иван Алексеев (Noize MC) пару лет назад успешно поучаствовал в трибьюте «Гражданской обороны», сделав кавер и клип на песню «Все как у людей» (24 миллиона просмотров в Youtube). И теперь решил развить успех, выпустив альбом «Выход в город». Точнее – половину альбома. Из 20 треков опубликованы 10. Остальные зашифрованы, но и без них уже все в целом понятно. Достаточно послушать один.
Второй трек нового альбома Noize MC, он же заглавный, – «Выход в город». На него по традиции уже и клип снят. Содержание – предсказуемое, интонация – классическая, пафос – трагичный: все мы в глубокой жопе, как спел бы все тот же Летов. Однако наблюдает за этим рэпер сквозь дыру в своей голове.
Ровно такой же метод использовал и Александр Солженицын. Как виртуозный литератор он умел и ЗНАЛ, за какие ниточки нужно потянуть, какие клавиши нажать, чтобы выбить максимальный спектр гнетущих чувств из обывателя. Этакий вербальный шантаж, упражнения на нервах. Как любит говорить Дмитрий Львович Быков, «выбивание слезы коленом».
Только вспомните, чем нашпигован, перегружен «Архипелаг ГУЛАГ», опубликованный, кстати, тоже в ноябре (1973 года):
«откровенная душегубка», «это издевательство, лучше и не жить», «эскалатор неудержимо сволакивает меня в преисподнюю», «растянутая смерть доходяги у помойки», «обреченным мучиться дольше и перед смертью еще поработать», «растянутое, испотевшее мясо», «изобретены лагеря на истребление», «били, кому не лень, и подбодряли автоматами», «должна культура служить угнетению, а не свободе», «сколько миллионов переносило битьё в этих стенах, даже не называя это пытками», «ни по числу замученных, ни по вкоренчивости на долготу лет, ни по дальности замысла, ни сквозной унифицированной тоталитарностью не может сравниться с ним никакой другой земной режим, ни даже ученический гитлеровский, к тому времени затмивший Западу все глаза».
Особенно мощно такой надрыв бьет по мозгам неподготовленного – или, скажем, излишне сердобольного, эмоционального, восприимчивого к чужому горю читателя.
Словно методичку, использует Noize MC солженицынский «Архипелаг ГУЛАГ». Все то же самое:
«Быть птицами в метро,
Чирикать в вестибюле,
В тоннелях гнёзда вить,
Порхать под потолком
И биться о стекло.
Декабрь от июля
Не в силах отличить
И знать ещё желтком,Что неба нет.
Солнце – миф и бред,
Ведь сверху – тьма и тлен,
А здесь мы все в тепле».
Притом «Выход в город» выглядит абсолютной калькой кавера «Все как у людей». И музыкально, и композиционно: сначала депрессивная ОБРАЗНАЯ начитка про ужасы режима (вместо людей под землей в метро слоняются птицы – олицетворение немого рабства, это мы все), потом – резкое ускорение и обращение к несогласным от лица тоталитарного режима.
Найдите 10 отличий.
«Все как у людей»:
«Слышь, не нагнетай, перестань –
Если кипиш реальный начнётся, что будет, представь!
Если тут тебе неймётся – так п**** в Пиндостан:
Х**** ты всё надрываешься? В натуре, достал!От дерьма на вентиляторе дышать не легче –
Лишь охота респираторы прижать покрепче.
Без тебя хватает смрада – орать легко.
Все знают, как не надо, как быть – никто».
«Выход в город»:
«Нет лучше места на земле, чем под землёй, не ищи.
Желторотый, что ты споришь-то с семьёй? Не пищи.
На ветке хочешь посидеть? Так спустись на полотно,
Но в облаках там не витай – станешь на рельсах пятном.
Сверху – хищники и клетки, настоящий ад,
Там птицеедов птицеедки с голоду едят.
Там будут рады обновить рацион за твой счёт.
Если хочешь, улетай – высидим ещё».
За исключением выдохшейся лирики, так – весь альбом. Всё плохо, жмут со всех сторон, петля затягивается. Вокруг серым-серо. Но рэпер Иван все равно находит в себе силы для борьбы (с кем?), о чем свидетельствует трек «Миокард»:
«Штепсель американской мечты не подходит к российской розетке:
В русской рулетке не катят понты – здесь всегда на кону все серые клетки.
Да и от кителей вип-посетителей серым-серо в этом казино,
Но я, сделав покер-фейс убедительный, поставил все фишки свои на зеро.
Жизнь – не сироп, и мой лимонад ощутимо кислит:
Скулы так сводит, будто вот-вот облезет щетина и лопнут виски.
Но я всё это переборол, перемолол, перемотал, как преролл,
Взял под контроль и всем злыдням назло дальше транслирую свой рок-н-ролл».
Тут может показаться, будто Noize MC так сильно переживает за всех нас, что надрывает сердце (в куплете мы узнаем про ритмичное мерцание миокарда), подобно Владимиру Высоцкому. Но это просто пошлая манипуляция.
Рэпер, который умеет сопереживать, – ненастоящий, ведь он способен лить слезы только по себе. Рэперу проще перелопачивать килотонны чужой музыки, вникать в биографии темнокожих «коллег», чтобы «вдохновляться» и искать сэмплы (куски для копипаста), а не изучать и понимать сложных людей вокруг, чтобы писать про них. Рэпера интересует он сам. Потому и слышать правду про себя со стороны рэпер не умеет почти никогда – она токсична и воспринимается как агрессия.
Мир тоже токсичен, враждебен. Потому рэпер чаще всего асоциален, зачастую инфантилен. Всегда в коконе, капюшоне. Эгоцентричен. Ни разу не душа компании. Тумблер эмпатии выкручен на минимум, чтобы никто не вмешивался и не разрушал домик рэпера, указывая на ошибки. Оттого и критическому сознанию взяться неоткуда. Оттого и логика нарушена. Так что это не может быть болью, это просто конъюнктура. Был бы у власти Навальный, рэпер был бы против него. И за Путина, который в оппозиции. Просто потому что. Все вокруг плохо, потому что Мордор. Все вокруг серо, потому что Россия.
Так при чем тут Оксимирон? Да все при том же. Примерно каждый альбом любого рэпера – это стриптиз. Если, конечно, не рассматривать всерьез ура-патриотические агитки на тему ЗОЖ и зова предков от Миши Маваши, «ГРОТ», «Саграды» и проч.
Любой рэпер продает (читает про) себя. Страдающего.
В огнедышащей лаве любви, как Баста.
В мороке и тьме инферно, как Хаски.
В гордыне и самовлюбленности, как Оксимирон.
В лапах Мордора, как Noize MC.
Все понятно, закон жанра: надо постоянно рисоваться, выпячивая и предлагая уникальную идентичность и неповторимость. Бряцать и светить если не цепочками, крестами, шмотками, тачками, телками, баксами, то чем богат – биполярочкой, старыми ранами, свободомыслием, смелостью обличительства, правдорубством, проницательностью или сверхмегагипероригинальностью.
Красоту простоты рэпер не понимает.
Символом рэпа мог бы стать Lil Uzi Vert, инкрустировавший в лоб бриллиант, – и это не метафора, темнокожий парень действительно вкрутил между глаз камень массой 10 карат и стоимостью 24 миллиона долларов (1,8 миллиарда рублей). Во лбу звезда горит – вот он, идеальный девиз рэпера. Ведь за всей вычурной оригинальностью, как правило, скрывается шаблон в квадрате и несвобода в кубе.
Рэпер презирает обывателя – Васю из Саратова, что смотрит Владимира Киселева с пивком, но сам ничем от него не отличается. А, нет, отличается! Не ходит на работу. Рэпер не может туда ходить, ибо не умеет работать, игнорирует дедлайны, дисциплину, иерархию, смирение. И коммуникацию тоже. Офис – рабство, коллектив – для лохов. Рэпер искренне считает такой подход свободолюбием, отказываясь признавать ленью. Считает себя особенным. Несколько умных книг автоматически делают рэпера просвещённым.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Отсюда и весь пафос. Рэпер уверен, что его школьные, детские в общем-то «страдания» кому-то интересны, при этом проблемы других воспринимать он не способен. Это «токсично».
Если бы Иван Алексеев занимался балаганным раешником с социальным подтекстом, как было поначалу, из него мог бы получиться даже и Вася Обломов – заурядный, но востребованный бард, оседлавший пародию. Но и тот, и другой считают себя выросшими из узких штанишек жанра. Им теперь подавай антигосударственный пафос и нонконформистский напор.
Борьбу!
Только что может сказать Noize MC?
Чем сможет поделиться? И что предложить?
Не хочется повторять известные строчки, но вот Рем Дигга (рэпер Роман Воронин) пел на Донбассе, за него люди шли в траншеи.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Нацболы* Лимонова шли в тюрьму и умирали, про это книги есть, брали на себя присягу, будучи готовыми пожертвовать свободой ради свободы. Собой ради жизни. Среди них есть отличные поэты. А что сделал рэпер Иван Алексеев? Зачитал, как все плохо, а потом поехал в Киев, где все хорошо?
Посмотреть эту публикацию в Instagram
Автор песни «Москва – не резиновая» Noize MC со временем стал сытым москвичом, что зарабатывает миллионы, дает гастрольные туры, но при этом постоянно находится в виктимной позиции. ВСЕ РАВНО СТРАДАЕТ. Не как мученик ГУЛАГа, потерявший семью отец или шахтер, а как завсегдатай бара, скорбящий о России за белым сухим и порцией крылышек барбекю. Суть его страданий в наслаждении этим процессом. Собой в позиции страдающего.
Посмотреть эту публикацию в Instagram
В темнике рэпера нет вопросов, волнующих обывателя, жизнь «быдла» не для него. Им просто неоткуда там взяться. Рэпер встает после 12, не признает графики и режим. Он считает себя художником, которому можно напрягаться тогда, когда захочет. Так творят творчество, а не делают рабский труд «на дядю». При этом заработать побольше рэпер любит – отсюда фетиш на успешность, непонятость и прочие признаки закомплексованности. Отсюда и стадионные соревнования (я собрал «Олимпийский», а ты собирал «Олимпийский»?).
Даже если рэпер не признает этого и провозглашает себя андеграундом, то все равно страдает вне этих атрибутов реализации. Во-первых, потому что в Америке так принято, а рэп привезли оттуда. Во-вторых, потому что рэпера всегда надо хвалить. Иначе он чахнет. Каждый трек и альбом рэпера кричит об этом. Каждый рэпер скрупулезно читает комментарии и млеет от комплиментов. Иногда искусно на них напрашивается.
Потому рэперу невдомек, что кроме условной (и довольно мифической) «свободы» и лирического нытья существуют у людей и другие проблемы. Иного порядка и содержания. У тех самых людей, про которых пел Егор Летов. Анархист, коммунист и антирокер.
Noize MC невдомек, что если б лидер «Гражданской обороны» услышал, во что превратили его наследие, то вернулся бы в прошлое и застрелился, как Курт Кобейн, да пораньше. Потому что если он и протестовал, то против всего того, чем восхищается и навязывает слушателю бардовый рокорэпер Noize MС.
– Демократия – это и есть режим, где каждый сам по себе, где у каждого свой особняк, против них идут массы, – говорил Летов в интервью 1997 года. – Все, что мы делаем, – это эмоциональное дело. Во всяком случае, развесистая дуля всей этой мрази… для всех БГ (Борис Гребенщиков) там и для всего этого дерьма. В целом я удручен, потому что поколение мы проиграли. В большинстве своем это [поколение, победившее Советский Союз], конечно, подонки, мразь. Родина для меня – Советский Союз. Я здесь родился. Моя публика не поменялась [за годы перестройки]. Та же самая, только еще более злая и яростная. Так же, как и я, ставший еще более националистом и еще более коммунистом. Она сменилась после возникновения «Русского Прорыва», разделившись в целом на два лагеря: первый – эстеты, интеллигенты, «демократы». И вторая часть публики – живая, деятельная, боевая. Экстремисты. Вояки. Публика у нас – красочная. Это и националисты, и ультракоммунисты, и, разумеется, анархисты, и просто – яркие люди. У меня на концерте на юге России было больше половины народу в зале тех, кто в Чечне воевал. Контрактники, казаки. Отличнейшие люди. Дарили патроны на память. А свобода? Ну я скажу известную фразу: высшая свобода – это отказ от всей свободы.
Автор Егор Шилов
* Нацболы – члены Межрегиональной общественной организации «Национал-большевистская партия» (НБП), которая признана экстремистской решением Московского городского суда от 19 апреля 2007 о запрете деятельности (вступило в силу 7 августа 2007)