Певица Нехама Лифшиц – живой голос еврейской культуры

В истории еврейской культуры XX века голос Нехамы Лифшиц стал подлинным утешением для народа, пережившего трагедию Холокоста. Ее судьба – живая нить, соединившая разорванные миры довоенного еврейства и молодого Государства Израиль. От концертных залов Советского Союза до сцен Тель-Авива, от современных мотивов до древних мелодий на идиш – творческий путь Нехамы Лифшиц не просто музыкальная биография, но живая история народа, нашедшего в ее голосе свое продолжение.

В истории еврейской культуры XX века имя Нехамы Лифшиц (Лифшицайте) сияет особым светом. Ее неповторимый голос и исполнительское мастерство стали связующей нитью, соединившей традиции восточноевропейского еврейства с современной израильской культурой.

Родившаяся в Каунасе (Литва) в 1927 году, Нехама с ранних лет впитала богатство еврейской музыкальной традиции. Ее ранние годы прошли в атмосфере, где идишская культура была естественной частью повседневности. С юных лет девочка демонстрировала незаурядные музыкальные способности. Однако, война безжалостно вторглась в судьбу будущей певицы. Семье удалось эвакуироваться в Узбекистан, где в суровых условиях Нехама продолжала заниматься музыкой, выступая в госпиталях перед ранеными бойцами. После окончания войны, в 1946 году, семья вернулась в Каунас, и Нехама поступила на вокальный факультет Вильнюсской консерватории, по окончанию которой некоторое время была солисткой в Каунасской опере.

Определяющей для певицы оказалась встреча с поэтом Овсеем Дризом в Москве. Благодаря ему артистка познакомилась с композитором Ривкой Боярской и ее пронзительной «Колыбельной Бабьему Яру». Работая над этим произведением вместе с пианисткой Надеждой Дукятульскайте, пережившей ужасы каунасского гетто, исполнительница создала уникальную интерпретацию, объединившую традиционную еврейскую «кину» (плач) с современной музыкальной формой.

Это произведение, стало неофициальным реквиемом по жертвам Холокоста, а каждое исполнение «Колыбельной» становилось не просто музыкальным событием, а моментом национального единения и памяти.

Символично, что имя «Нехама» на иврите означает «утешение» – оно оказалось пророческим, так как ее творчество действительно стало утешением и отрадой для многих евреев в тяжелые послевоенные годы. Творческий путь певицы тесно переплетался с драматической судьбой еврейского народа. В годы, когда еврейская культура подвергалась негласным ограничениям, Нехама Лифшиц бесстрашно продолжала исполнять песни на идише, сберегая богатейшее музыкальное наследие.

Ее репертуар включал многие народные песни на идиш и произведения таких авторов, как Берл Бродер, Марк Варшавский, Михаил Гнесин, Александр Крейн, Моисей Вайнберг, Лейб Пульвер и др. Для нее писали песни Лев Ямпольский, Ривка Боярская, Самуил Сендерей, Генрих Брук, Лейб Бирнов, Владимир Шаинский, Лев Коган и др. На концерты Нехамы приходили знаменитости, среди которых были Валерия Барсова, Ирма Яунзем, ее любил хорошо знавший идиш Леонид Утёсов, именно под влиянием ее выступлений Александр Галич обратился к еврейской теме.

После гастролей Нехамы во многих городах союза создавались еврейские театральные кружки, ансамбли народной песни, открывались ульпаны, появлялся самиздат. Можно с уверенностью сказать, что Нехама стала одной из основоположниц еврейского движения в СССР конца 1950-х-60-х годов ХХ века.

Переломным моментом в судьбе певицы стала репатриация в 1969 году. Этот период открыл новую главу в ее творческой биографии. Ее фамилия сократилась с Лифшицайте до Лифшиц, а сотрудничество с израильским продюсером Гиорой Годиком способствовало быстрой интеграции в израильскую музыкальную среду – в год приезда были выпущены две пластинки, состоялись сотни выступлений по всему Израилю.

Нехама стала важной фигурой в культурной жизни молодого государства, внося свой уникальный вклад в формирование израильской музыкальной традиции: включив в свой репертуар песни на иврите и ладино – способствовала объединению различных еврейских общин страны; продолжая исполнять произведения на идиш – бережно сохраняла музыкальную традицию восточноевропейского еврейства.

В 1970–1976 годах, параллельно с музыкальной карьерой, Лифшиц получила образование в Университете имени Бар-Илана на отделении библиотековедения, после окончания которого заведовала историческим архивом музыкальной библиотеки, а позднее возглавила Тель-Авивскую муниципальную музыкальную библиотеку имени Фелиции Блюменталь. В 2006 г. артистка была избрана председателем Всемирного совета по языку идиш и еврейской культуре.

Вклад Нехамы Лифшиц в сохранение и развитие еврейской музыкальной культуры трудно переоценить. Певица не просто исполняла композиции – она создавала особое культурное пространство, где прошлое и настоящее соединялись в гармоничное целое, связывающее поколения.

Журналистка Шуламит Шалит отмечает: «Она пела еврейские песни не так, как их поют многие другие, выучившие слова, – она пела их, как человек, который впитал еврейскую речь с молоком матери, с первым звуком, услышанным еще в колыбели. Сегодня такой идиш на сцене – большая редкость».

Музыкальное наследие великой артистки стало неотъемлемой частью как советской еврейской культуры, так и музыкальной традиции Израиля, демонстрируя уникальный пример культурного единства и преемственности. «Мне не о чем жалеть, у меня была очень интересная жизнь» – говорила Нехама, которую при жизни называли «Еврейским соловьем».

Нехама Лифшиц ушла из жизни в 2017 году и обрела покой на кладбище города Холон. До последних дней она оставалась верна своему призванию – служению искусству и сохранению культурной памяти своего народа. Уникальный личный архив певицы был передан в дар Национальной библиотеке Израиля, а ее чарующий голос по-прежнему трогает сердца слушателей, напоминая о непреходящей ценности культурной традиции и человеческой памяти.