«Знаешь, каждую ночь я слышу во сне песню»: десять знаковых композиций Виктора Цоя
Тридцать пять лет назад, 15 августа 1990 года, в автокатастрофе погиб Виктор Цой. «Культура» вспоминает некоторые выдающиеся песни, написанные артистом в разные годы.
За три с половиной десятилетия, истекшие с момента гибели Цоя, мы, кажется, так и не привыкли жить без его песен. Голос Виктора звучит на радиостанциях, его композиции перепевают участники бесконечных телешоу, наконец, именно его произведения (не обязательно хиты) до сих пор поют студенты на вечеринках, туристы в походах, офисные сотрудники на корпоративах.
В чем же непреходящее очарование оставленного Цоем наследия? Много сказано о том, что темы его песен понятны людям самых разных возрастов, профессий и социальных слоев. Отдается должное простоте его мелодий. Не забывают упомянуть и про облик музыканта: немногословный обладатель колоритной внешности, одетый в черное, к тому же буквально «врезавшийся в смерть» в молодом возрасте — все это, конечно, работает на поддержание легенды.
Фото: Галина Кмит/РИА Новости
Но в этой чехарде славословий мы порой забываем отдать должное главному — музыкальному таланту Цоя. Хотя на гитаре он себе аккомпанировал, не выделывая никаких виртуозных пассажей, да и голос его (несомненно, удивительный, бесконечно индивидуальный, а значит — моментально узнаваемый) едва ли можно назвать вокалом в полном смысле этого слова. Дело в другом: Цой умел писать песни, не замыкаясь в рамках какого-то одного направления или стиля. И именно в этой эклектичности и заключается музыкальность «последнего героя». На примере нескольких песен, написанных в разные годы и в разных музыкальных жанрах, мы предлагаем проследить творческий путь лидера группы «Кино».
«Восьмиклассница» (бард-рок)
Альбом: «45» (1982)
Никогда на записях отечественного рока акустическая гитара не звучала столь громко, напористо и ярко, как в начале 1980-х. Связано это было с тем, что молодые советские музыканты, стремившиеся вспахивать ниву рок-н-ролла, не имели доступа к профессиональным студиям звукозаписи. Они не числились в филармониях, не подписывали контрактов с воротилами шоу-бизнеса (тогда и такого понятия в стране не существовало), да и денег на дорогие инструменты не было.
Но записываться — пусть и на любительском уровне — все равно хотелось, и единственным верным помощником в этом начинании у первопроходцев «золотой эры» русского рока была акустическая гитара. Именно на двух «акустиках», с фрагментарными подключениями блок-флейты и нехитрой перкуссии, был записан первый альбом «Кино».
Фото: АГН/ «Москва»
Для многих поклонников эта «проба пера» так и осталась любимой фонограммой в небогатой дискографии группы. Она под завязку набита песнями, ставшими впоследствии хитами: «Просто хочешь ты знать», «Бездельник», «Алюминиевые огурцы», «Мои друзья». Но, думается, любимой песней для большинства любителей раннего творчества Виктора Робертовича стала «Восьмиклассница» — квинтэссенция бард-рока, в стилистике которого выдержаны почти все композиции на дебютнике «Кино». Вещица по сей день звучит свежо и самодостаточно, но ее легко представить в сопровождении полноценной ритм-секции — бас-гитары и ударных.
«Когда-то ты был битником» (бард-энд-буги)
Альбом: «45» (1982)
В арсенале «Кино» нет ни одной по-настоящему блюзовой или рок-н-ролльной композиции. Это объясняется двумя причинами. Во-первых, опусы, выдержанные в подобной стилистике, как правило, подразумевают ярко выраженный, «сочный» вокальный перформанс и протяжные импровизационные гитарные «запилы» — ни то, ни другое никогда не являлось «форте» группы. А во-вторых, вкусовые пристрастия музыкантов, несмотря на все уважение к «старичкам», лежали несколько в другой области (что нашло свое отражение в более поздних записях коллектива).
Но этим нехитрым «номером» Цой словно воздает должное тем, «с кого все начиналось» — мастерам блюза и пионерам рок-н-ролла. Построенный на классической трехаккордной «сетке», вязкий акустический буги несколько выделяется по музыкальной стилистике среди остальных треков «45», да и в целом стоит особняком в цоевском песенном архиве.
«Транквилизатор» (психоделик-рок)
Альбом: «Начальник Камчатки» (1984)
«Последний герой» бесконечно курил, но с алкоголем никогда не перебарщивал, и в злоупотреблении психотропными лекарственными препаратами замечен не был. Однако Цой был художником, и ему нравилось (особенно на раннем этапе) живописать различные жизненные ситуации не столько с позиции инсайдера, сколько с точки зрения стороннего наблюдателя. В этом психоделическом псевдоблюзе он попытался представить портрет человека, находящегося в «кислотном трипе».
Ранние песни Виктора имеют одну ценную особенность: экспериментирование с нетривиальными гармоническими последовательностями. К более упрощенной, фирменной «формуле» написания хитовых песен Цой придет на последних альбомах, а пока ему интересно «пощупать» музыку изнутри. Любопытной, порой нелогичной сменой аккордов пестрят многие вещи юного Цоя: «Саша», «Каждую ночь», «Дождь для нас», «Разреши мне». И композиция «Транквилизатор» — из их числа. Едва ли эту вещицу можно отнести к безусловным творческим удачам автора, но она показывает процесс становления лидера «Кино» как незаурядного композитора.
«Уходи» (дворовый твист)
Альбом: «Это не любовь» (1985)
Пластинка сорокалетней давности «Это не любовь» — ценнейший аудиодокумент в каталоге записей «Кино». Этот альбом относится к переходному периоду в карьере Цоя. Он уже примерно уяснил, в чем состоят его сильные стороны как сонграйтера и рок-персонажа, но еще не «забронзовел» и не принял облик гордого, немногословного героя, возвышающегося над суетой.
Фото: Ярослав Чингаев/АГН «Москва»
Результатом стал очаровательный альбом (в прошлом году, кстати, он был выпущен в пересведенном и ремастированном виде). Ни до, ни после Цой не сочинял таких беззаботных и лучезарных песен. Людям, знакомым исключительно с героическим периодом в творческой биографии музыканта и полагающим, что Цой — это не про любовь, настоятельно рекомендуется обратиться к этому диску. Здесь у Виктора любовь на все лады: к человеку и к окружающему миру, томительная и трепетная, радостная и восторженная, обнадеживающая и обламывающая...
Нашлось место и насмешке над любовью. «Уходи, но оставь мне свой номер, я, может быть, позвоню, а вообще я не знаю, зачем мне нужны эти цифры», — угрюмо бубнит Цой под блатной гитарный ритм, сопровождаемый драм-машиной. Едва ли сам автор относился к этому произведению всерьез, но оно показало, что Цой может вполне убедительно сочинять и в «околошансоновом» ключе.
Кадр из фильма «Игла» (1988)
«Весна» (бабл-гам-рок)
Альбом: «Это не любовь» (1985)
В западной поп-музыкальной литературе термином «бабл-гам-рок» принято называть непритязательные песни с банальной последовательностью аккордов, тривиальными мелодиями и бесхитростными текстами. К таким «поделкам» обычно не предъявляют высоких художественных требований. Есть подобные песенки и у нашего героя. Цой писал их время от времени в качестве некой творческой разминки.
«Весна» — это четыре закольцованных аккорда плюс распахнуто жизнерадостная лирика с детскими возгласами: «вы посмотрите, как красиво», «я опять иду гулять», «я люблю весну» и так далее. Словом, классика советского бабл-гам-рока в своем первозданном очаровании. Правда, с неожиданным «бонусом» в виде модуляции на тон выше в коде композиции — в «жевательных» поп-опусах такое не часто встречается.
«Мама-анархия» (панк-рок)
Альбом: «Ночь» (1986)
На альбоме «Ночь» — единственной виниловой пластинке группы «Кино», официально изданной в СССР на фирме «Мелодия», — эта песня называется просто «Анархия», с припиской «Пародия на западные панк-группы». Трудно сказать, что сподвигло музыкантов обратить свой взор на панк-эстетику — в особой любви к этому направлению «киношники» замечены не были.
Фото: Андрей Любимов/АГН «Москва»
Взрывное вступление, бойкий ритм, безотказный мотив, веселый сюжетец на тему того, как один служивый столкнулся с юной компанией, подгулявшей, но беззлобной — и все это исполнено задорным голосом Цоя. Что же до пародии как таковой, то ее прямой «адресат» очевиден — песня Anarchy in the UK группы The Sex Pistols. Понятно, что такого же «звериного» саунда, как у британцев, Цою и компании достичь не удалось, но этой цели они перед собой и не ставили. Парням просто хотелось оттянуться, а заодно позабавить слушателя. И в контексте «Ночи», в целом довольно серьезного альбома, «Анархия» звучит весьма уместно.
«Мы хотим танцевать» (нью-уэйв)
Альбом: «Ночь» (1986)
Если и было музыкальное направление, в отношении которого Цой не скрывал своих симпатий, то это жанр нью-уэйв, или новая волна, — течение, делавшее «погоду» на западной сцене на рубеже 1970—1980-х годов. В нем Виктору нравилось все: стиль в одежде с преобладанием темных тонов, слегка отстраненная подача, «нездешняя» манера и, конечно же, звук — четкий ритм, подвижный темп, «атмосферные» гитары, лаконичные вкрапления синтезаторов, флегматичный вокал… Увлечение этим направлением наиболее четко обозначилось на альбоме «Ночь»: такие композиции, как «Твой номер», «Танец», «Фильмы», «Жизнь в стеклах» воздают дань новой волне.
Завершающая пластинку вещица «Мы хотим танцевать» — апофеоз нью-уэйва советского разлива. «Кино» удалось создать композицию, максимально приближающуюся по звучанию и общему настрою к каноническим западным образцам — группам The Cure, Talking Heads, Blondie, Television. На успех песни работает все: пульсирующий ритм ударных Георгия Гурьянова, запоминающиеся гитарные фразы Юрия Каспаряна, выведенная на передний план, «блуждающая» партия баса Александра Титова и, конечно же, уверенный, нагловатый голос Виктора Цоя.
Кадр из фильма «Игла» (1988)
«Группа крови» (классический рок)
Альбом: «Группа крови» (1988)
Выделить лучшую отечественную рок-песню всех времен непросто. Но если бы опрос все же проводился, то заглавная композиция с альбома «Группа крови» имела бы немало шансов на победу. В ней есть все необходимые составляющие классической рок-композиции: мощный сквозной гитарный рифф; в меру подвижный, но не бешеный темп; подчеркивающая ритмический рисунок, но при этом самостоятельная бас-партия; простой, но не банальный мотив куплета и, главное, мгновенно запоминающийся припев. А ведь во имя хорошего припева, по мнению многих, рок и создается. В английском существует даже такая поговорка: «Don't bore us — give us the chorus!» (Не томите, давайте уже припев!). Единственное, чего в «Группе крови» не хватает для полного счастья, так это выдающегося гитарного соло. Впрочем, остинато Каспаряна в коде композиции с лихвой искупает этот недостаток.
«Апрель» (фолк-рок)
Альбом: «Звезда по имени Солнце» (1989)
К записи альбома «Звезда по имени Солнца» Виктор Цой подошел в статусе рок-звезды: его имя было известно во всех уголках Советского Союза, а записи группы «Кино» расходились на аудиокассетах многомиллионными тиражами. Но после того, как Цой окончательно утвердился в качестве рок-идола, на смену поиску новых гармонических ходов и интересных мелодических решений пришел качественный минимализм. Конечно, именно это подарило поклонникам главные цоевские хиты: «Мы ждем перемен», «В наших глазах», «Звезда по имени Солнце», «Стук», «Место для шага вперед», «Звезда», «Кукушка». Но стилевое разнообразие стало незаметно исчезать...
Тем примечательнее то обстоятельство, что последний прижизненный альбом Цоя завершает композиция, не вписывающаяся в общую музыкальную канву. Лаконично аранжированный «Апрель», мелодия которого отсылает к традициям русского фольклора, напрочь сбивает героический пафос, а также щемящую безысходность предыдущих восьми композиций альбома.
«Муравейник» (пародия на доморощенный попс)
Альбом: «Кино» (1991)
Как ни парадоксально, Цой никогда не рвался в рок-идолы. Более того, он при каждом удобном случае подчеркивал, что «Кино» — поп-группа. И против современников-конкурентов (а в стане поп-исполнителей в конце 1980-х тон задавал «Ласковый май») ничего не имел. Более того, полагал, что у них есть чему поучиться.
Фото: Ярослав Чингаев/АГН «Москва»
Песенка «Муравейник», скорее всего, относится к числу наименее любимых поклонниками группы «Кино» вещей. Во-первых, она резко диссонирует с остальным, едва ли не апокалиптичным по общему настроению, материалом, представленным на альбоме «Кино» (в народе более прижилось название «Черный альбом» — по цвету конверта пластинки). Но, в отличие от «Апреля», «Муравейник» не вселяет надежду, а напротив — сгущает краски.
А во-вторых, эта песня звучит совсем не по-цоевски. Но у нее есть два неоспоримых достоинства: она показывает, что и с чувством юмора, и с композиторским даром у артиста было все в порядке. И потом, «Муравейник», саранжированный «в лучших традициях» «Ласкового мая», является аудиодокументом эпохи: так кустарно, но при этом все равно своеобразно, как в СССР конца 1980-х, попсу нигде больше не играли.
Кадр из фильма «Игла» (1988)
За три с половиной десятилетия, истекшие с момента гибели Цоя, мы, кажется, так и не привыкли жить без его песен. Голос Виктора звучит на радиостанциях, его композиции перепевают участники бесконечных телешоу, наконец, именно его произведения (не обязательно хиты) до сих пор поют студенты на вечеринках, туристы в походах, офисные сотрудники на корпоративах.
В чем же непреходящее очарование оставленного Цоем наследия? Много сказано о том, что темы его песен понятны людям самых разных возрастов, профессий и социальных слоев. Отдается должное простоте его мелодий. Не забывают упомянуть и про облик музыканта: немногословный обладатель колоритной внешности, одетый в черное, к тому же буквально «врезавшийся в смерть» в молодом возрасте — все это, конечно, работает на поддержание легенды.
Фото: Галина Кмит/РИА Новости
Но в этой чехарде славословий мы порой забываем отдать должное главному — музыкальному таланту Цоя. Хотя на гитаре он себе аккомпанировал, не выделывая никаких виртуозных пассажей, да и голос его (несомненно, удивительный, бесконечно индивидуальный, а значит — моментально узнаваемый) едва ли можно назвать вокалом в полном смысле этого слова. Дело в другом: Цой умел писать песни, не замыкаясь в рамках какого-то одного направления или стиля. И именно в этой эклектичности и заключается музыкальность «последнего героя». На примере нескольких песен, написанных в разные годы и в разных музыкальных жанрах, мы предлагаем проследить творческий путь лидера группы «Кино».
«Восьмиклассница» (бард-рок)
Альбом: «45» (1982)
Никогда на записях отечественного рока акустическая гитара не звучала столь громко, напористо и ярко, как в начале 1980-х. Связано это было с тем, что молодые советские музыканты, стремившиеся вспахивать ниву рок-н-ролла, не имели доступа к профессиональным студиям звукозаписи. Они не числились в филармониях, не подписывали контрактов с воротилами шоу-бизнеса (тогда и такого понятия в стране не существовало), да и денег на дорогие инструменты не было.
Но записываться — пусть и на любительском уровне — все равно хотелось, и единственным верным помощником в этом начинании у первопроходцев «золотой эры» русского рока была акустическая гитара. Именно на двух «акустиках», с фрагментарными подключениями блок-флейты и нехитрой перкуссии, был записан первый альбом «Кино».
Фото: АГН/ «Москва»
Для многих поклонников эта «проба пера» так и осталась любимой фонограммой в небогатой дискографии группы. Она под завязку набита песнями, ставшими впоследствии хитами: «Просто хочешь ты знать», «Бездельник», «Алюминиевые огурцы», «Мои друзья». Но, думается, любимой песней для большинства любителей раннего творчества Виктора Робертовича стала «Восьмиклассница» — квинтэссенция бард-рока, в стилистике которого выдержаны почти все композиции на дебютнике «Кино». Вещица по сей день звучит свежо и самодостаточно, но ее легко представить в сопровождении полноценной ритм-секции — бас-гитары и ударных.
«Когда-то ты был битником» (бард-энд-буги)
Альбом: «45» (1982)
В арсенале «Кино» нет ни одной по-настоящему блюзовой или рок-н-ролльной композиции. Это объясняется двумя причинами. Во-первых, опусы, выдержанные в подобной стилистике, как правило, подразумевают ярко выраженный, «сочный» вокальный перформанс и протяжные импровизационные гитарные «запилы» — ни то, ни другое никогда не являлось «форте» группы. А во-вторых, вкусовые пристрастия музыкантов, несмотря на все уважение к «старичкам», лежали несколько в другой области (что нашло свое отражение в более поздних записях коллектива).
Но этим нехитрым «номером» Цой словно воздает должное тем, «с кого все начиналось» — мастерам блюза и пионерам рок-н-ролла. Построенный на классической трехаккордной «сетке», вязкий акустический буги несколько выделяется по музыкальной стилистике среди остальных треков «45», да и в целом стоит особняком в цоевском песенном архиве.
«Транквилизатор» (психоделик-рок)
Альбом: «Начальник Камчатки» (1984)
«Последний герой» бесконечно курил, но с алкоголем никогда не перебарщивал, и в злоупотреблении психотропными лекарственными препаратами замечен не был. Однако Цой был художником, и ему нравилось (особенно на раннем этапе) живописать различные жизненные ситуации не столько с позиции инсайдера, сколько с точки зрения стороннего наблюдателя. В этом психоделическом псевдоблюзе он попытался представить портрет человека, находящегося в «кислотном трипе».
Ранние песни Виктора имеют одну ценную особенность: экспериментирование с нетривиальными гармоническими последовательностями. К более упрощенной, фирменной «формуле» написания хитовых песен Цой придет на последних альбомах, а пока ему интересно «пощупать» музыку изнутри. Любопытной, порой нелогичной сменой аккордов пестрят многие вещи юного Цоя: «Саша», «Каждую ночь», «Дождь для нас», «Разреши мне». И композиция «Транквилизатор» — из их числа. Едва ли эту вещицу можно отнести к безусловным творческим удачам автора, но она показывает процесс становления лидера «Кино» как незаурядного композитора.
«Уходи» (дворовый твист)
Альбом: «Это не любовь» (1985)
Пластинка сорокалетней давности «Это не любовь» — ценнейший аудиодокумент в каталоге записей «Кино». Этот альбом относится к переходному периоду в карьере Цоя. Он уже примерно уяснил, в чем состоят его сильные стороны как сонграйтера и рок-персонажа, но еще не «забронзовел» и не принял облик гордого, немногословного героя, возвышающегося над суетой.
Фото: Ярослав Чингаев/АГН «Москва»
Результатом стал очаровательный альбом (в прошлом году, кстати, он был выпущен в пересведенном и ремастированном виде). Ни до, ни после Цой не сочинял таких беззаботных и лучезарных песен. Людям, знакомым исключительно с героическим периодом в творческой биографии музыканта и полагающим, что Цой — это не про любовь, настоятельно рекомендуется обратиться к этому диску. Здесь у Виктора любовь на все лады: к человеку и к окружающему миру, томительная и трепетная, радостная и восторженная, обнадеживающая и обламывающая...
Нашлось место и насмешке над любовью. «Уходи, но оставь мне свой номер, я, может быть, позвоню, а вообще я не знаю, зачем мне нужны эти цифры», — угрюмо бубнит Цой под блатной гитарный ритм, сопровождаемый драм-машиной. Едва ли сам автор относился к этому произведению всерьез, но оно показало, что Цой может вполне убедительно сочинять и в «околошансоновом» ключе.
Кадр из фильма «Игла» (1988)
«Весна» (бабл-гам-рок)
Альбом: «Это не любовь» (1985)
В западной поп-музыкальной литературе термином «бабл-гам-рок» принято называть непритязательные песни с банальной последовательностью аккордов, тривиальными мелодиями и бесхитростными текстами. К таким «поделкам» обычно не предъявляют высоких художественных требований. Есть подобные песенки и у нашего героя. Цой писал их время от времени в качестве некой творческой разминки.
«Весна» — это четыре закольцованных аккорда плюс распахнуто жизнерадостная лирика с детскими возгласами: «вы посмотрите, как красиво», «я опять иду гулять», «я люблю весну» и так далее. Словом, классика советского бабл-гам-рока в своем первозданном очаровании. Правда, с неожиданным «бонусом» в виде модуляции на тон выше в коде композиции — в «жевательных» поп-опусах такое не часто встречается.
«Мама-анархия» (панк-рок)
Альбом: «Ночь» (1986)
На альбоме «Ночь» — единственной виниловой пластинке группы «Кино», официально изданной в СССР на фирме «Мелодия», — эта песня называется просто «Анархия», с припиской «Пародия на западные панк-группы». Трудно сказать, что сподвигло музыкантов обратить свой взор на панк-эстетику — в особой любви к этому направлению «киношники» замечены не были.
Фото: Андрей Любимов/АГН «Москва»
Взрывное вступление, бойкий ритм, безотказный мотив, веселый сюжетец на тему того, как один служивый столкнулся с юной компанией, подгулявшей, но беззлобной — и все это исполнено задорным голосом Цоя. Что же до пародии как таковой, то ее прямой «адресат» очевиден — песня Anarchy in the UK группы The Sex Pistols. Понятно, что такого же «звериного» саунда, как у британцев, Цою и компании достичь не удалось, но этой цели они перед собой и не ставили. Парням просто хотелось оттянуться, а заодно позабавить слушателя. И в контексте «Ночи», в целом довольно серьезного альбома, «Анархия» звучит весьма уместно.
«Мы хотим танцевать» (нью-уэйв)
Альбом: «Ночь» (1986)
Если и было музыкальное направление, в отношении которого Цой не скрывал своих симпатий, то это жанр нью-уэйв, или новая волна, — течение, делавшее «погоду» на западной сцене на рубеже 1970—1980-х годов. В нем Виктору нравилось все: стиль в одежде с преобладанием темных тонов, слегка отстраненная подача, «нездешняя» манера и, конечно же, звук — четкий ритм, подвижный темп, «атмосферные» гитары, лаконичные вкрапления синтезаторов, флегматичный вокал… Увлечение этим направлением наиболее четко обозначилось на альбоме «Ночь»: такие композиции, как «Твой номер», «Танец», «Фильмы», «Жизнь в стеклах» воздают дань новой волне.
Завершающая пластинку вещица «Мы хотим танцевать» — апофеоз нью-уэйва советского разлива. «Кино» удалось создать композицию, максимально приближающуюся по звучанию и общему настрою к каноническим западным образцам — группам The Cure, Talking Heads, Blondie, Television. На успех песни работает все: пульсирующий ритм ударных Георгия Гурьянова, запоминающиеся гитарные фразы Юрия Каспаряна, выведенная на передний план, «блуждающая» партия баса Александра Титова и, конечно же, уверенный, нагловатый голос Виктора Цоя.
Кадр из фильма «Игла» (1988)
«Группа крови» (классический рок)
Альбом: «Группа крови» (1988)
Выделить лучшую отечественную рок-песню всех времен непросто. Но если бы опрос все же проводился, то заглавная композиция с альбома «Группа крови» имела бы немало шансов на победу. В ней есть все необходимые составляющие классической рок-композиции: мощный сквозной гитарный рифф; в меру подвижный, но не бешеный темп; подчеркивающая ритмический рисунок, но при этом самостоятельная бас-партия; простой, но не банальный мотив куплета и, главное, мгновенно запоминающийся припев. А ведь во имя хорошего припева, по мнению многих, рок и создается. В английском существует даже такая поговорка: «Don't bore us — give us the chorus!» (Не томите, давайте уже припев!). Единственное, чего в «Группе крови» не хватает для полного счастья, так это выдающегося гитарного соло. Впрочем, остинато Каспаряна в коде композиции с лихвой искупает этот недостаток.
«Апрель» (фолк-рок)
Альбом: «Звезда по имени Солнце» (1989)
К записи альбома «Звезда по имени Солнца» Виктор Цой подошел в статусе рок-звезды: его имя было известно во всех уголках Советского Союза, а записи группы «Кино» расходились на аудиокассетах многомиллионными тиражами. Но после того, как Цой окончательно утвердился в качестве рок-идола, на смену поиску новых гармонических ходов и интересных мелодических решений пришел качественный минимализм. Конечно, именно это подарило поклонникам главные цоевские хиты: «Мы ждем перемен», «В наших глазах», «Звезда по имени Солнце», «Стук», «Место для шага вперед», «Звезда», «Кукушка». Но стилевое разнообразие стало незаметно исчезать...
Тем примечательнее то обстоятельство, что последний прижизненный альбом Цоя завершает композиция, не вписывающаяся в общую музыкальную канву. Лаконично аранжированный «Апрель», мелодия которого отсылает к традициям русского фольклора, напрочь сбивает героический пафос, а также щемящую безысходность предыдущих восьми композиций альбома.
«Муравейник» (пародия на доморощенный попс)
Альбом: «Кино» (1991)
Как ни парадоксально, Цой никогда не рвался в рок-идолы. Более того, он при каждом удобном случае подчеркивал, что «Кино» — поп-группа. И против современников-конкурентов (а в стане поп-исполнителей в конце 1980-х тон задавал «Ласковый май») ничего не имел. Более того, полагал, что у них есть чему поучиться.
Фото: Ярослав Чингаев/АГН «Москва»
Песенка «Муравейник», скорее всего, относится к числу наименее любимых поклонниками группы «Кино» вещей. Во-первых, она резко диссонирует с остальным, едва ли не апокалиптичным по общему настроению, материалом, представленным на альбоме «Кино» (в народе более прижилось название «Черный альбом» — по цвету конверта пластинки). Но, в отличие от «Апреля», «Муравейник» не вселяет надежду, а напротив — сгущает краски.
А во-вторых, эта песня звучит совсем не по-цоевски. Но у нее есть два неоспоримых достоинства: она показывает, что и с чувством юмора, и с композиторским даром у артиста было все в порядке. И потом, «Муравейник», саранжированный «в лучших традициях» «Ласкового мая», является аудиодокументом эпохи: так кустарно, но при этом все равно своеобразно, как в СССР конца 1980-х, попсу нигде больше не играли.
Кадр из фильма «Игла» (1988)
Фотографии: Галина Кмит/РИА Новости (на анонсе) и Евгений Биятов/РИА Новости