«Назвал сына в честь фантаста». Высоцкий дружил с братьями Стругацкими
Директор Музея Владимира Высоцкого Никита Высоцкий рассказал о дружбе родителей с Аркадием Стругацким. Мама Никиты, актриса Людмила Абрамова, познакомилась со Стругацким в 1966 году и позже подружила с писателем Владимира Семёновича.
— У отца есть несколько песен, которые явно навеяны его увлечением фантастикой: «В созвездии Тау Кита» и «Марш космических негодяев». Родители обожали книги братьев Аркадия и Бориса Стругацких, которые тогда были сверхпопулярными.
С Аркадием они дружили: в общих компаниях встречались, в гостях друг у друга бывали. Это было очень важное знакомство для них. В честь него назвали моего брата. А я, соответственно, должен был стать Борисом. Но взбунтовалась семья, и решили бросить жребий, набросали в шапку бумажек ещё и с именами дедушек. «Никиту» — в честь Никиты Сергеевича Хрущёва — до кучи кинули. Мой брат Аркадий вытянул «Никиту». Поэтому я не Борис в честь Бориса Стругацкого, а Никита.
Аркадия Стругацкого я помню очень хорошо. Это был огромный, громкий человек, очень весёлый, с удивительным чувством юмора. Я и в детстве его любил, и сейчас им восхищаюсь.
Естественно, в дом, где двое маленьких детей, он приходил не с пустыми руками. Аркадия Стругацкого считали крёстным отцом Аркаши. Он подарил моему брату огромный зелёный пулемёт из полимера. Я отлично его помню: в нём была ручка, за которую надо было крутить, и тогда он страшно трещал. Поскольку мы с братом активно в него играли, мама уговорила отнесли его в детский сад, в который мы ходили. Наш чудесный огромный пулемёт там очень быстро сломали, ручка перестала крутиться и трещать...
Ещё Аркадий Стругацкийподарил нам красные пластмассовые наборы: шлем, меч и щит. И мы с братом ими рубились. И использовали в своём домашнем спектакле по их повести «Трудно быть богом». Мой брат для роли отца Кабани красился маминым гримом, чтобы быть похожим на спившегося учёного, который говорил, что все его изобретения используются не на пользу, а во вред. Поэтому изобретённую огненную воду для показа весёлых фокусов он не хочет никому отдавать, вот и пьет её сам. А я был благородным рыцарем Руматой, и моим главным доспехом был красный пластмассовый меч.
Кстати, недавно я узнал, что Аркадий Стругацкий в гостях у общего друга, математика Юрия Манина, записал две катушки с песнями отца и сказал, что хочет, чтобы Владимир Высоцкий сыграл рыцаря Румату в фильме «Трудно быть богом». Жаль, что не судьба была этому сбыться. (В фильме Алексея Германа Румату сыграл другой актёр, игравший в Театре на Таганке, — Леонид Ярмольник. — Ред.)
Нас с братом не очень посвящали во все эти истории с отцовскими проблемами, но мама немного потом рассказывала: когда отец лежал в Соловьёвке в клинике неврозов, она попросила Аркадия Стругацкого навестить Высоцкого. И он, хотя ненавидел все эти больничные атмосферы, пришёл. Когда Владимир Семёнович умер, Аркадий не забывал нас, навещал, и было совершенно понятно: уход моего отца для него — тоже очень печальное событие.
Аркадий был личностью с невероятной эрудицией. Стал литератором, хотя по специальности он — переводчик с японского. Брат его был реальным учёным, поэтому вся научная часть в их фантастике — это Борис. А вот психология, философия, понимание жизни — всё Аркадий. Я нисколько не преуменьшаю личности Бориса, но мне кажется, что в этом направлении лидером был Аркадий Стругацкий.
Братья Стругацкие — это огромное явление и в культуре, и вообще в жизни нашей страны. Я уверен, что дальше их будут читать ещё больше.