Цветомузыка Скрябина

Сегодня невозможно представить праздничное событие, музыкальное шоу или танцпол в клубе без светового оформления. Но мало кто знает, что сама идея светомузыки принадлежит гениальному музыканту-новатору Александру Скрябину.

Музыкант обладал удивительным даром – он мог "слышать" цвета. Он создал собственную систему цветотональности, где первые ноты полностью повторяли цветовую гамму радуги, а остальные обозначались производными оттенками.

"Музыка – путь откровения. Вы не можете себе представить, какой это могущественный метод познания".

Его музыка завораживала своей непохожестью на то, что звучало со сцены и в концертных залах. К счастью, старый фонограф сохранил для потомков уникальную запись в исполнении Александра Скрябина.

Первое впечатление о том, как музыка может не просто звучать, а выглядеть, было в его симфонической поэме "Прометей". Для истории, основанной на известном древнегреческом мифе о титане Прометее, который даровал людям огонь, Скрябин решил совместить звук, цвет и свет.

"Это было в первый раз – я нашёл свет в музыке, нашёл это упоение, этот взлёт, это задыхание от счастья".

Музыкант разработал специальную партию света. Маэстро обратился к инженеру Мозеру, который взялся по его эскизам создать световой аппарат. Поэма должна была начинаться в абсолютной темноте. Затем, с развитием мелодии, включались соответствующие лампы, окрашивая зал в те или иные оттенки, которые иллюстрировали окружающую действительность. Скрябин был мечтателем. К сожалению, из-за отсутствия необходимой техники замысел автора воплотить не удалось, и премьера "Прометея" прозвучала без светового оформления. Однако для домашнего исполнения устройство с цветными лампочками пришлось очень кстати. Это был первый в мире светомузыкальный аппарат! Скрябинские наработки до сих пор используют современные художники по свету и декораторы.

Новые музыкальные приёмы Скрябина завораживали публику ощущением иллюзорности, мистичности. Но критики обвиняли маэстро в чрезмерной сложности новаторских сочинений, а некоторые и вовсе считали его безумцем.

Скрябин если и отдавался какому-либо делу, то на миллион процентов! После "Прометея" он начал работу над "Мистерией" – своим ключевым, программным произведением, которое должно было объединить в себе и музыку, и звук, и свет, и цвет, и даже архитектуру.

"Я убеждён, что световой симфонией можно вылечить человека от чего угодно, но эта симфония должна страшно утомлять, если её действительно увидеть".

Увы, эта работа так и осталась неоконченной. Как потом говорил великий дирижёр Артуро Тосканини: "Скрябин – это картина для слуха и музыка для глаз".